Наука нашла способ убить доверие к себе одним словом — «правда»
NewsMakerКак превратить гения в идиота за 5 минут? Показать его ошибки.
Философ науки Байрон Хайд, почётный научный сотрудник Бангорского университета, опубликовал исследование о влиянии прозрачности на уровень общественного доверия к науке. Центральным понятием в работе стал «парадокс прозрачности» — на первый взгляд противоречивое явление, при котором открытость, призванная укреплять доверие, может, напротив, его подрывать.
Хайд подчёркивает: сам факт раскрытия информации не гарантирует положительного эффекта. Всё зависит от содержания. Сообщения о достижениях — будь то успешные опыты или передовые открытия — действительно укрепляют репутацию науки. Но откровенность в вопросах неудач, ошибок или конфликтов интересов, напротив, часто провоцирует рост недоверия и усиливает скепсис.
Из этого, по его словам, вытекает логически понятное, но опасное искушение — замалчивать негатив и демонстрировать науку исключительно в позитивном свете. Такой подход фактически превращается в осознанную дезинформацию , что этически неприемлемо и разрушительно для самой научной культуры.
Альтернативу Хайд видит в изменении общественных ожиданий. Он утверждает, что одна из глубинных причин кризиса доверия — в излишней идеализации образа учёного. В массовом сознании до сих пор доминирует представление о безошибочном, беспристрастном носителе истины. Однако реальная наука далека от этого идеала: в ней есть место ошибкам, пересмотру выводов, субъективности и внутренним спорам. И когда общество сталкивается с этой реальностью, оно воспринимает её как предательство, а не как естественную часть научной работы.
Решение, по мнению автора, следует искать в реформе научного просвещения. Он предлагает расширить школьное и вузовское образование за пределы фактов, включая в него понимание того, как устроен научный процесс. Обществу следует объяснять, что научные знания не абсолютны, а строятся как наилучшее объяснение, основанное на имеющихся данных. Что пересмотр выводов и признание ограничений — признак силы науки, а не слабости. И что субъективность и интересы — это не сбои, а часть системы, компенсируемая проверкой, рецензированием и повторяемостью.
«Учёные и политики понимают, насколько важно общественное доверие. Без него невозможно принимать обоснованные решения, разрабатывать эффективную политику или реагировать на вызовы вроде пандемии, климатических изменений или технологических рисков, — поясняет Хайд. — Но если мы формируем ожидание, что наука обязана быть безупречной, то разочарование становится неизбежным. В результате теряется доверие не только там, где произошёл сбой, но и в ситуациях, где система сработала, просто не идеально».
Он отмечает, что большинство знает о глобальном потеплении, но не представляет, как строится климатическая модель или откуда берутся эти данные. Единицы понимают, что наука не работает как суд — с «доказательствами» в юридическом смысле. Она строится на логике объяснений. И почти никто не осознаёт, что беспристрастность — это идеал, а не достижимое состояние.
Философ науки Байрон Хайд, почётный научный сотрудник Бангорского университета, опубликовал исследование о влиянии прозрачности на уровень общественного доверия к науке. Центральным понятием в работе стал «парадокс прозрачности» — на первый взгляд противоречивое явление, при котором открытость, призванная укреплять доверие, может, напротив, его подрывать.
Хайд подчёркивает: сам факт раскрытия информации не гарантирует положительного эффекта. Всё зависит от содержания. Сообщения о достижениях — будь то успешные опыты или передовые открытия — действительно укрепляют репутацию науки. Но откровенность в вопросах неудач, ошибок или конфликтов интересов, напротив, часто провоцирует рост недоверия и усиливает скепсис.
Из этого, по его словам, вытекает логически понятное, но опасное искушение — замалчивать негатив и демонстрировать науку исключительно в позитивном свете. Такой подход фактически превращается в осознанную дезинформацию , что этически неприемлемо и разрушительно для самой научной культуры.
Альтернативу Хайд видит в изменении общественных ожиданий. Он утверждает, что одна из глубинных причин кризиса доверия — в излишней идеализации образа учёного. В массовом сознании до сих пор доминирует представление о безошибочном, беспристрастном носителе истины. Однако реальная наука далека от этого идеала: в ней есть место ошибкам, пересмотру выводов, субъективности и внутренним спорам. И когда общество сталкивается с этой реальностью, оно воспринимает её как предательство, а не как естественную часть научной работы.
Решение, по мнению автора, следует искать в реформе научного просвещения. Он предлагает расширить школьное и вузовское образование за пределы фактов, включая в него понимание того, как устроен научный процесс. Обществу следует объяснять, что научные знания не абсолютны, а строятся как наилучшее объяснение, основанное на имеющихся данных. Что пересмотр выводов и признание ограничений — признак силы науки, а не слабости. И что субъективность и интересы — это не сбои, а часть системы, компенсируемая проверкой, рецензированием и повторяемостью.
«Учёные и политики понимают, насколько важно общественное доверие. Без него невозможно принимать обоснованные решения, разрабатывать эффективную политику или реагировать на вызовы вроде пандемии, климатических изменений или технологических рисков, — поясняет Хайд. — Но если мы формируем ожидание, что наука обязана быть безупречной, то разочарование становится неизбежным. В результате теряется доверие не только там, где произошёл сбой, но и в ситуациях, где система сработала, просто не идеально».
Он отмечает, что большинство знает о глобальном потеплении, но не представляет, как строится климатическая модель или откуда берутся эти данные. Единицы понимают, что наука не работает как суд — с «доказательствами» в юридическом смысле. Она строится на логике объяснений. И почти никто не осознаёт, что беспристрастность — это идеал, а не достижимое состояние.