Вместо танков — твиты. Тайвань и Китай устроили когнитивный Mortal Kombat
NewsMakerСтраны обвиняют в разладе друг друга. И обе звучат убедительно.
Конфликт в киберпространстве между Китаем и Тайванем вновь обострился — теперь он сопровождается взаимными обвинениями в распространении дезинформации и политических инсинуациях. Всё началось с заявления властей китайской провинции Гуандун: по результатам предварительного расследования местной полиции, за серией атак на государственные объекты стоит зарубежная хакерская группировка, которой якобы покровительствует правящая на Тайване Демократическая прогрессивная партия (DPP).
Пекин, ссылаясь на эти материалы, поспешил возложить ответственность за инцидент на Тайбэй. Однако реакция последовала незамедлительно: тайваньское Национальное бюро безопасности обвинило китайскую сторону в манипуляциях и попытках скрыть собственную активность в сфере цифровых атак. По их версии, Коммунистическая партия Китая (КПК) сознательно искажает факты, чтобы запутать общественное мнение и отвести подозрения от себя.
В официальном заявлении подчеркивается: КПК рассматривается как один из главных факторов угрозы в области международной кибербезопасности. По мнению Тайваня, Китай использует ложные утверждения в качестве инструмента давления, создавая искажённую картину происходящего. Такое поведение укладывается в стратегию «когнитивной войны», где ключевую роль играют не только технологии, но и управляемая подача информации.
Особый резонанс ситуация приобрела из-за того, что она совпала с первой годовщиной президентства Лай Цин-дэ. Глава Тайваня не раз заявлял, что будущее острова должны определять его жители, а не внешние игроки. В Пекине такие высказывания воспринимаются как посягательство на национальные интересы, в то время как для тайваньской стороны это — выражение политической воли.
Тем временем китайское агентство «Синьхуа» опубликовало новые детали: по их информации, иностранная хакерская структура атаковала сетевые ресурсы более чем в десяти провинциях Китая. Объектами стали системы, обеспечивающие работу армии, энергетического сектора, гидроэнергетики, транспорта и госучреждений. Учитывая масштаб, в Китае это представляют как целенаправленное воздействие на критически важную инфраструктуру.
При этом технические специалисты, чьи оценки приводит «Синьхуа», называют характер атак примитивным. Они отмечают, что злоумышленники действовали грубо и без особой изобретательности, что, по их мнению, указывает на ограниченные возможности нападавших. Такой комментарий может служить попыткой снизить значимость инцидента в глазах общественности.
В свою очередь, представители тайваньской разведки утверждают, что именно Китай уже несколько лет проводит массированные кибератаки против острова. Речь идёт не только о взломах, но и о хищениях средств, распространении фальшивых новостей и информационных кампаниях, направленных на подрыв доверия граждан и дестабилизацию общества.
Наибольшую тревогу вызывают цели подобных операций. Под угрозой оказываются коммуникационные узлы, энергетические компании, транспортные системы и органы власти — всё то, от чего напрямую зависит стабильность на острове. Власти Тайваня говорят о попытках «цифрового подрыва» с помощью скрытного воздействия на ключевые сферы.
По версии Тайбэя, кибер угроза — лишь одна из составляющих многослойной стратегии Китая. Помимо дипломатического давления и демонстраций силы, Пекин использует хакерские инструменты как средство воздействия. Их основная задача — ослабить внутренние механизмы управления и спровоцировать разногласия внутри страны.
Одновременно Китай стремится перевернуть картину, представляя себя пострадавшей стороной. Обвинения в адрес DPP и тайваньских структур позволяют не только создать образ внешнего врага, но и выстроить защитную риторику на международной арене. Это помогает Пекину оправдать усиление контроля внутри страны и сформировать нужный нарратив.
Сегодняшний конфликт показывает, насколько тесно переплетены цифровые технологии и геополитика. Хакеры становятся участниками дипломатических игр, а атаки — неотъемлемой частью борьбы за влияние. Тайвань и Китай борются не только за сети, но и за внимание мировой общественности.
В подобных конфликтах почти невозможно установить истину. Недостаток прозрачности, сложность технических деталей и невозможность предъявить неопровержимые доказательства позволяют обеим сторонам выстраивать выгодные версии происходящего. Это делает киберпространство особенно удобной ареной для политической борьбы.
Независимо от того, кто в действительности стоит за последними атаками, становится ясно: информационные войны становятся всё более изощрёнными. В них уже не нужны армии — достаточно правильно сформулированного сообщения и доступа к сетевому оборудованию. И чем дальше, тем меньше шансов, что подобные конфликты будут решаться традиционными методами.
Конфликт в киберпространстве между Китаем и Тайванем вновь обострился — теперь он сопровождается взаимными обвинениями в распространении дезинформации и политических инсинуациях. Всё началось с заявления властей китайской провинции Гуандун: по результатам предварительного расследования местной полиции, за серией атак на государственные объекты стоит зарубежная хакерская группировка, которой якобы покровительствует правящая на Тайване Демократическая прогрессивная партия (DPP).
Пекин, ссылаясь на эти материалы, поспешил возложить ответственность за инцидент на Тайбэй. Однако реакция последовала незамедлительно: тайваньское Национальное бюро безопасности обвинило китайскую сторону в манипуляциях и попытках скрыть собственную активность в сфере цифровых атак. По их версии, Коммунистическая партия Китая (КПК) сознательно искажает факты, чтобы запутать общественное мнение и отвести подозрения от себя.
В официальном заявлении подчеркивается: КПК рассматривается как один из главных факторов угрозы в области международной кибербезопасности. По мнению Тайваня, Китай использует ложные утверждения в качестве инструмента давления, создавая искажённую картину происходящего. Такое поведение укладывается в стратегию «когнитивной войны», где ключевую роль играют не только технологии, но и управляемая подача информации.
Особый резонанс ситуация приобрела из-за того, что она совпала с первой годовщиной президентства Лай Цин-дэ. Глава Тайваня не раз заявлял, что будущее острова должны определять его жители, а не внешние игроки. В Пекине такие высказывания воспринимаются как посягательство на национальные интересы, в то время как для тайваньской стороны это — выражение политической воли.
Тем временем китайское агентство «Синьхуа» опубликовало новые детали: по их информации, иностранная хакерская структура атаковала сетевые ресурсы более чем в десяти провинциях Китая. Объектами стали системы, обеспечивающие работу армии, энергетического сектора, гидроэнергетики, транспорта и госучреждений. Учитывая масштаб, в Китае это представляют как целенаправленное воздействие на критически важную инфраструктуру.
При этом технические специалисты, чьи оценки приводит «Синьхуа», называют характер атак примитивным. Они отмечают, что злоумышленники действовали грубо и без особой изобретательности, что, по их мнению, указывает на ограниченные возможности нападавших. Такой комментарий может служить попыткой снизить значимость инцидента в глазах общественности.
В свою очередь, представители тайваньской разведки утверждают, что именно Китай уже несколько лет проводит массированные кибератаки против острова. Речь идёт не только о взломах, но и о хищениях средств, распространении фальшивых новостей и информационных кампаниях, направленных на подрыв доверия граждан и дестабилизацию общества.
Наибольшую тревогу вызывают цели подобных операций. Под угрозой оказываются коммуникационные узлы, энергетические компании, транспортные системы и органы власти — всё то, от чего напрямую зависит стабильность на острове. Власти Тайваня говорят о попытках «цифрового подрыва» с помощью скрытного воздействия на ключевые сферы.
По версии Тайбэя, кибер угроза — лишь одна из составляющих многослойной стратегии Китая. Помимо дипломатического давления и демонстраций силы, Пекин использует хакерские инструменты как средство воздействия. Их основная задача — ослабить внутренние механизмы управления и спровоцировать разногласия внутри страны.
Одновременно Китай стремится перевернуть картину, представляя себя пострадавшей стороной. Обвинения в адрес DPP и тайваньских структур позволяют не только создать образ внешнего врага, но и выстроить защитную риторику на международной арене. Это помогает Пекину оправдать усиление контроля внутри страны и сформировать нужный нарратив.
Сегодняшний конфликт показывает, насколько тесно переплетены цифровые технологии и геополитика. Хакеры становятся участниками дипломатических игр, а атаки — неотъемлемой частью борьбы за влияние. Тайвань и Китай борются не только за сети, но и за внимание мировой общественности.
В подобных конфликтах почти невозможно установить истину. Недостаток прозрачности, сложность технических деталей и невозможность предъявить неопровержимые доказательства позволяют обеим сторонам выстраивать выгодные версии происходящего. Это делает киберпространство особенно удобной ареной для политической борьбы.
Независимо от того, кто в действительности стоит за последними атаками, становится ясно: информационные войны становятся всё более изощрёнными. В них уже не нужны армии — достаточно правильно сформулированного сообщения и доступа к сетевому оборудованию. И чем дальше, тем меньше шансов, что подобные конфликты будут решаться традиционными методами.